Романтизация насилия в любовных романах: зачем это делается?

Нередко вы открываете мне глаза на такие вещи, о которых я то ли не подозревала, то ли попросту не задумывалась. И ваша информация иногда становится для меня шокирующей. Вот что, например, рассказала мне недавно читательница:

"У меня давно зрела мысль написать Вам про современного автора ХХХ. Ее книги относятся к жанру романтического фэнтези. Вот там описываются отношения психопата и юной невинной жертвы. Там есть такие трэшовые моменты - изнасилования и запугивания, а потом вдруг оказывается, что это любовь, и все заканчивается свадьбой и беременностью. Этот финал не естественен! И внушать девочкам иное - я бы сказала, преступно. Девчонки начитаются таких романов, а потом начинают исправлять своего прынца. Гробя свою психику и жизнь. И это все продается и читается. Он ее насилует, а она его потом прощает, понимает и проникается любовью..."

Я за свою жизнь прочитала пару-тройку любовных романов от нечего делать и в ранней молодости. И у меня сложилось впечатление, что там блевотно и в идиотских выражениях описывается какой-то слащавый секс, который непременно заканчивается множественным оргазмом героини, пусть даже она пять минут назад была девственницей. Такое чтиво, конечно, не назовешь безобидным, поскольку женщинам в голову вдалбливается нереалистичный сценарий. Но хотя бы не романтизируется изнасилование и грубость в сексе, как в нижеприведенных отрывках, присланных читательницей. Предлагаю их вашему вниманию со своими ремарками (выделены курсивом и помещены в скобки).



Фрагмент 1. "Эля, что не так?"

"Его рука, отпустив холмик груди, двинулась вниз, стягивая с ягодиц традиционные облегающие штанишки, а затем спустила их ниже, все так же удерживая меня. Я начала вырываться, отчаянно, надеясь на милосердие… Но истинный воин упрямо шел к победе, и когда что-то странное прижалось ко мне, вздрогнула и испуганно вскрикнула. Боль взорвала мое тело, и я невольно закричала, пытаясь оттолкнуть его, избавиться от того, что почти разрывало меня, но Киен, словно не замечая, начал двигаться все быстрее, пронзая мое тело… И я замерла, тихо всхлипывая и надеясь, что это закончится быстро…

(Крайне незатейливая прелюдия, а точнее, отсутствие оной, да еще и у героини явно никто не спрашивает согласия. Но подается как поведение "истинного воина", для которого нормально "упрямо идти к победе". Опасное смешение понятий "настоящий мужик" и "насильник".

Описывается болезненный, почти нестерпимый для героини секс. То, что должно быть маркировано как ненормальность и зло, в конце предстает как норма и даже становится началом большой любви).

— Эля… — Киен остановился, поглядел на мои мокрые глаза. — Эля, что не так?…

(В самом деле, что не так, Эля?! Разве это не нормально и не совершенно естественно, если тебя имеют без твоего согласия и так, что тебе очень больно?)

Почувствовала, как он сжимается, как пульсирует внутри меня, и слезы против воли потекли по лицу… Шао посмотрел на меня с непониманием и побледнел:

— Эля, у тебя же был мужчина… Шенондар Кисана… Вы же проходили исследование на традиционный союз… Эля, вы с ним с твоих двенадцати лет! — В его голосе прозвучало отчаяние, словно он не хотел верить. Осторожно, очень аккуратно вошел в меня глубже, и я снова невольно вскрикнула от боли. — Эля! — Хриплый, полный отчаяния стон, и он опустил голову на мое плечо. — Почему ты не сказала?!

(Еще одна очень вредная идея: раз ты не девственница, то не имеешь права "кривляться" и пищать о каком-то несогласии и о том, что тебе больно. Ничего, потерпишь, у тебя не убудет, зато "настоящий воин" получил "психо-эмоциональную разрядку").

Потому что ты не спрашивал… И что мне делать? Я понимала состояние Киена — он сейчас ощущал почти физическую боль, а возбуждение — естественное следствие после победы в сражении… Это вполне объяснимо и понятно, я знала, что избежать подобных отношений не получится… Он же не виноват, что с Шеном я так и не смогла, а Шен был достаточно благороден, чтобы не настаивать…

(С чего бы ему ощущать физическую боль? Неужели от раскаяния? Махровая рационализация! Жертва отправдывает насильника тем, что он "просто" не знал, что она девственница, иначе бы благородно снял перед ней шляпу. Можно подумать, что отсутствие девственности переводит ее в разряд безгласных тел, с которыми "настоящие воины" могут делать что угодно).

Но Киен уже взрослый мужчина, к тому же он воин, для него психо-эмоциональная разрядка, которую дает физический контакт, необходима…

(ага, и он не знает никаких других способов "психо-эмоциональной разрядки", кроме изнасилования. И уж, конечно, героиня просто обязана решать проблемы его "психо-эмоциональной разрядки", она ведь именно для этого родилась и живет)

И я сделала то, что до меня делали многие тысячи женщин и будут делать после меня миллионы — я поставила потребности мужчины значительно выше собственных желаний…

— Киен, поцелуй меня…

Он поднял голову, с удивлением и надеждой посмотрел на меня, и я, закрыв глаза, потянулась к губам… Его поцелуй был вначале нежным, потом вернулся к тому неистовому желанию, и Киен продолжил начатое. А я… стонать можно и от боли, но этого никто не заметит… Его хриплый, полный наслаждения крик слился с моим всхлипом, но едва ведущий посмотрел на мое лицо, я улыбнулась ему в ответ, стараясь не показать, как мне плохо.

(Да, стонать можно и от боли, и увы, как правило, только от боли, если у тебя такой партнер. Но ничего, психика нас в обиду не даст, защитит нас с помощью стокгольмского синдрома и "ситуационного" мазохизма).

— Эля, — он с нежностью поцеловал меня, — тебе было не очень больно?… Тебе понравилось?
Лучше бы не спрашивал… Еще лучше отпустил бы, потому что еле сдерживалась из-за сильной, тянущей боли…"

(Для меня этот вопрос героя звучит издевкой. Хотя, скорее, это не издевка, а полное отсутствие эмпатии и привычка насиловать, считая, что это норма. И кстати, насильник нередко убеждает жертву, что она "сама хотела" и что ей очень понравилось, только она это скрывает или стесняется сказать. Ну как же иначе, ведь она стонала и кричала! И потом, все твои пятьдесят предшественниц бились в экстазе и рвали ногами простыни, а ты кака-то не така, видать, что не оргазмируешь бурно от резкого вставления насухую...)

Фрагмент №2 я разберу в следующем посте. А пока задам вам несколько вопросов.

- что думаете о прочитанном вы?
- как вы считаете, почему насилие романтизируется и рисуется чуть ли не типовым началом большой и светлой любви?
- почему сценами насилия пестрит женское (!) чтение, хотя, казалось бы, это должно отвращать, вызывать негодование?
- почему издательства печатают такое?

Если вы знаете подобные отрывки из других произведений, просьба копировать их в каменты.