
Лето прошло под слоганом: «Буря, скоро грянет буря». Я была как камаз на льду – не остановить и не остановиться. Слава вел себя так, как будто одной рукой тащил меня к себе, а другой отталкивал. Даже и не знаю, решил ли он идти до конца и просто оттягивал десерт, либо все же не хотел, но я его вынудила. Хотя как можно вынудить того, кто действительно не хочет?
Наташка насплетничала, что у него девушка в соседнем городе, и он к ней ездит уже с зимы. Я не обратила внимания – тоже еще новость. Мы стали встречаться, хотя и не часто. Играли в теннис, пили кофе во всяких потайных кафешках (город маленький, все на виду), как-то сделали вид, что случайно встретились на выставке.
До сих пор я писала в основном о кошачьем, но было бы полбеды, если бы все упиралось в чисто физическое желание. Нет, все было гораздо хуже. Мы разговаривали. Разговаривали и находили столько общего – и это было так волшебно и волнующе (то, что с Андреем общего у меня было намного больше, в расчет уже не бралось).
Он говорил, что уже нагулялся, хочет семью, детей, но «она» должна быть такая, такая… Если бы… (многозначительная пауза, многозначительный взгляд) он бы женился и на женщине с ребенком, он вообще детей любит... И ведь я была не семнадцатилетняя одуревшая от первой любви соплячка, а взрослая, неглупая и вполне самодостаточная женщина!
Собственно «буря»

Неделя пролетела в лихорадке. «Все будет – и на все плевать!» - говорила девочка-которая-хочет-мишку. «Идиотка, остановись, пока не поздно, - говорила правильная-я, - у тебя же семья!».
Суббота началась грозой – это было как проклятье. Или как последнее предупреждение. Я не вняла. Поехала на работу готовить программу на следующую неделю, позвонила Славе: приезжай, что-нибудь придумаем. Прождала весь день, думала, не приедет, и, вроде бы, даже с каким-то облегчением вздохнула, но тут он появился. Позвонила Андрею, что иду в гости, приду поздно.
Выпили кофе, прошлись по парку и… поехали к Славе домой (он тогда жил с родителями, но они были на даче). И начался цирк с конями. Кофе, вино, разговоры, разговоры. «Ты знаешь, у меня есть девушка» - «И что?» - «Ничего».
Снова началась гроза. Какие-то торопливые, суетливые поцелуи. «Ты правда этого хочешь?» - «Ты издеваешься?»
Это было грубо и примитивно, я привыкла совсем к другому. И очень долго, причем – вот где кошмар-то! – до финала ни один из нас так и не дошел. Фейспалм… Но самое странное, в тот момент я все-таки была счастлива, потому что наконец получила давно желаемое. Разумеется, забыв про «будьте осторожны в своих желаниях, они могут сбыться».
До моего дома шли пешком – было уже за полночь. Как тогда, осенью. Шли молча, держались за руки. Дальнейшее было понятно, но пока не озвучено – этого как бы и не было. У подъезда коротко поцеловались – и все.
«Какого черта от тебя пахнет мужским одеколоном?» - поинтересовался Андрей. «Танцевала с мужиком, который вылил на себя целый пузырек», - легко соврала я. Одеколон, кстати, назывался «Эгоист» - очень показательно.
В понедельник Слава приехал ко мне на работу. Я записала свои выходы на час вперед, и мы пошли в кафе. «Давай на этом закончим», - сказал он, накрыв мою руку своею и прижавшись под столом коленом. «Давай не будем ничего решать сейчас». – «Хорошо. Давай посмотрим, что будет дальше».
«Я хочу тебя, но не хочу»
Август был настоящей агонией. Андрей с сыном уехали навестить моих родителей, мне отпуск не дали. В первый же день я позвонила Славе и пригласила его к себе. Он обещал, но не приехал. Позвонил на следующий день и сказал, что не смог.
Мы встречались в каких-то забегаловках еще три раза. Он говорил, что я такая замечательная, что он меня не достоин, что у меня семья, которую он не имеет права разрушать. Я соглашалась, а потом зачем-то звонила снова, и он сам предлагал встретиться. Чтобы повторить все то же самое.
В последнюю встречу была сказана историческая фраза: «Я хочу тебя, но… не хочу». Я поинтересовалась, какого черта и что вообще все это было. «Мы оба этого хотели – и получили. И я все еще хочу. Но лучше остановиться, пока не поздно». Я разрывалась между желанием разрыдаться, броситься ему на шею с воплями «Я тебя люблю!» и вылить ему на голову чашку кофе. Но вместо этого просто встала и ушла. Домой. Пить коньяк, плакать и писать дрянные стихи.

Я, знала, что рано или поздно этот разговор произойдет, уж очень все было очевидно, и была готова упираться до последнего. Но Андрей сказал: «Только не ври, я все знаю. Он мне все рассказал». А вот этого я не ожидала. Видимо, мой вид выброшенной на песок рыбы был красноречивее любых слов.
Кто соврал?
Он встал и ушел в другую комнату. На следующий день я проснулась с деревянной и ничего не соображающей головой. На автопилоте оделась и пошла к Андрею на работу. Прошла мимо его кабинета в отдел и при всех надавала Славе пощечин – к великой радости и злорадству наблюдателей.
Он догнал меня в коридоре и довольно грубо спросил, что я вытворяю. «Какого черта ты все рассказал Андрею?» - заорала я. «Я ничего не рассказывал, идиотка!» - ответил он. Вечером Андрей в не менее грубой форме высказал все, что обо мне думает, собрал вещи и уехал к свекрови.
Я не знала, кто из них соврал. Я, кстати, до сих пор этого не знаю. Вот такой самый большой секрет всей этой истории. Как ни пыталась я анализировать ситуацию, вспоминать поведение и слова обоих, ничего не выходило. Не знаю, кого я больше ненавидела в тот момент – Славу или Андрея.
Через неделю позвонила свекровь – она, разумеется, была в курсе. «Или разводитесь, или как-то улаживайте дело». Она у меня умная женщина. Процесс улаживания растянулся на год. Андрей был готов постараться простить и забыть. (Забегая вперед, скажу, что простить-то он меня простил, а вот забыть… Ну, я такая же – обиды прощаю, но не забываю. Хотя, в отличие от Андрея, о них не напоминаю).
Возможно, все было бы проще, если бы и я искренне хотела все забыть и пойти Андрею навстречу. Но я вела себя так, как будто это он мне изменил. Боже мой, что я вытворяла! Однажды договорилась до того, что снова припомнила Наташкины заигрывания – мол, кто тебя знает, может, ты ничем не лучше меня. И получила единственную за всю нашу совместную жизнь оплеуху. Возможно, дело было еще и в том, что через какое-то время я почти убедила себя, что это Андрей соврал мне, что Слава ни в чем передо мной не виноват.
Мы просто знакомы
В день рождения Славы у меня был вечерний эфир. Я поздравила его и поставила песню, под которую мы танцевали 1 января. Ровно в полночь Слава позвонил и поблагодарил, спросил, как я живу. Я предложила встретиться и поговорить (зачем, о чем???). Он согласился: «Завтра в обед, в нашем кафе». Я ждала его полтора часа. Он не пришел и не позвонил. «Все так все», - сказала я себе.

Если мы встречались со Славой при Андрее, все делали вид, что незнакомы. Если нет, обходились сухим «привет». Казалось бы, все закончилось, но при каждой такой встрече у меня было ощущение, как от пореза листом бумаги. Тонко, остро и долго не заживает.
Зима и весна пробежали незаметно. В июне снова приехала Лена. Все свободное время мы проводили вместе, и как-то незаметно я ей все рассказала. Она не удивилась и сказала, что еще два года назад поняла – между нами со Славой что-то есть. И что сильно его ко мне ревновала, хотя и не подавала виду.
Я спросила, что у них все-таки произошло в Москве. Оказалось, все было хорошо, но когда отпуск закончился, он просто уехал. Ничего не говоря. И больше не звонил. А если она сама звонила ему, быстренько сворачивал разговор, оправдываясь тем, что очень занят. Она-то очень сильно им увлеклась и рассчитывала на что-то серьезное. Долго потом не могла прийти в себя. Так что мы оказались подругами по несчастью.
В последний день перед ее отъездом мы вдвоем сидели в баре, и вдруг появился Слава с двумя девчонками. Увидел нас – и просто в лице переменился. Каких косяков он на нас кидал! А мы, как две дурочки, хихикали, пихали друг друга локтями и пытались сообразить, на кого же именно он смотрит.
На следующий день Лена уехала, а мне стало ну вот совсем не смешно. То я думала, что он смотрел на Ленку, и тихонько умирала. То - что на меня, и тоже умирала, только уже по-другому. Короче, хватило одного сомнительного пинга, чтобы меня снова нахлобучило по полной программе.
В то лето я встречала его везде, как будто он меня преследовал (как знать, может, так и было). Мы здоровались на ходу и шли дальше. Но я спиной чувствовала его взгляды. Однажды получилось как в песне: «Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она, чтоб посмотреть, не оглянулся ли я». Иногда рука тянулась к телефону, но мне удавалось себя сдерживать.
Потом я уехала домой в отпуск, и меня отпустило, но как только вернулась – все началось сначала. При этом с Андреем все потихоньку начало налаживаться, хотя, конечно, на прежний уровень мы так уже и не вышли. По сути, нам пришлось снова начинать притирку. И если уж мы ссорились, то так, что только перья летели – не в буквальном смысле, но близко к тому.
В то время я часто мечтала о том, что могло бы быть, если… Здравый смысл неизменно приводил меня к тому, что ничего хорошего точно быть не могло. Тогда я закрыла для него доступ и начала мечтать о совершенно нереально жизни в каких-то параллельных мирах, где все идеально и прекрасно.
Открытая дверь
Снова подошел его день рождения. На радио я уже не работала и попросила знакомую девочку-диджея вечером поздравить Славу в эфире и поставить все ту же песню. А сама написала на открытке безумные стихи и поехала к нему. Вообще-то, я была уверена, что он на работе, и хотела просто опустить открытку в почтовый ящик. Но когда подошла к дому, увидела, что он стоит у окна и смотрит на меня.

Он рывком втащил меня в квартиру, прижал к стене. Взгляд у него был совершенно безумный. Таким я видела его всего один раз – два года назад, когда мы отмечали его день рождения на даче у Наташи. Я подумала, что он меня сейчас или задушит, или разложит прямо в коридоре на полу.
Но он вдохнул глубоко, постоял с закрытыми глазами и пошел на кухню. Варить кофе. Мы сидели за столом, говорили о какой-то ерунде, а меня трясло. Я аккуратно перевернула чашку себе на юбку и пошла в ванную застирывать. И вышла – в полотенце.
Слава подошел вплотную и долго смотрел на меня. Потом сказал: «Оденься. Думаешь, я не понял, зачем ты вылила на себя кофе? Ничего не будет». Я попросила утюг, высушила юбку, оделась. Когда я закончила, он сказал: «Уходи».
Тут меня окончательно переклинило – я заявила: «Не уйду» и уселась на пол в коридоре. Он пожал плечами и сказал: «Ну и сиди». Ушел в комнату и включил телевизор. Полчаса я сидела на холодном полу поясницей в сквозняк из-под двери, жевала сопли и ждала, что он передумает. Но Слава не вышел. Я поднялась и ушла. И вот это уже было финальным аккордом.
Как ни странно, успокоилась я довольно быстро. Нашла новую работу, получила водительские права, увлеклась фотографией. Со Славой практически не встречались – раз в несколько месяцев, не чаще. Просто здоровались, никаких взглядов в упор – ничего. Вскоре он женился, на той самой девушке из другого города. Говорили, что по залету – дочка родилась через полгода.
Десять лет спустя
Пожалуй, был только один момент, через несколько лет, когда меня снова слегка зацепило. По иронии судьбы, это произошло в тот день, когда мы с Андреем обвенчались (идея, кстати, была его). Мы пришли с нашими свидетелями отпраздновать в кафе, где до этого никогда не были, и первым, кого увидели, был Слава – он отмечал с семьей какое-то торжество. Подошел поздороваться, поздравил нас. У Андрея настроение испортилось, мне тоже было неприятно – но больше ничего.
Еще через год Андрею предложили хорошую работу в моем родном городе, мы продали квартиру и переехали. Первые два года мы приезжали летом к свекрови в гости, и один раз в автобусе я увидела Славу. Смотрела на него и удивлялась: неужели я могла сходить из-за него с ума?! Он заметил меня, кивнул и отвернулся. Потом свекровь переехала к сестре в Воронеж, и больше в том городе я не была. И думала, что тема навсегда закрыта. Но, как оказалось, не совсем.
Мне исполнилось 38 – как раз в этот день было ровно десять лет с того момента, когда мы познакомились со Славой. Вечером я вышла во двор выгулять собаку. Шел мелкий снег, и я подумала, что все точно так же, как тогда. Мы пришли с Андреем вдвоем в маленький грузинский ресторанчик и там встретили Славу с девушкой. Андрей нас познакомил, и они пригласили нас за свой стол. Помню, что была недовольна: ну просто зашибись праздник – с двумя незнакомыми людьми.
В тот момент, когда я вспоминала это, вдруг увидела впереди до боли знакомую фигуру. «Слава?» - глупо спросила я. Мужчина обернулся, и в первый момент мне показалось, что это действительно он. Крепкий блондин с темными глазами, очень похожий. «Вы ошиблись», - сказал он.
Выкручивало меня несколько дней. Я вспоминала все и снова грезила о том, что было бы, окажись мы вдвоем на необитаемом острове. Потом отпустило.
Двадцать лет спустя
С тех прошло еще десять лет. Иногда я не вспоминала о Славе два-три года. А иногда – несколько раз за год. Обычно для этого всегда был какой-то толчок – случайно попавшаяся на глаза групповая фотография в альбоме, песня из «тех самых». И да, конечно, встреченный на улице блондин с карими глазами. Вот уже двадцать лет, как этот тип мужчин стал для меня по-настоящему роковым – со слабостью в коленях, дрожью в руках, пожаром в животе и роем неприличных глупостей в голове. И с воспоминаниями следом. Каждый раз приступ болезни заканчивался одинаково – копанием в соцсетях. Не обнаружив его, я успокаивалась – до следующего раза.

...Прекрасно понимаю, что во всей этой давней истории я выгляжу крайне неприглядно. И, разумеется, мне не хотелось бы, чтобы кто-то из моих друзей и, тем более, близких узнал все эти подробности. Но я никогда еще не рассказывала ее никому полностью. Возможно, уже пора – вот так, именно незнакомым людям, как случайному попутчику в поезде.
Мне непонятно одно. Почему я не могу выкинуть этого человека из головы, хотя все закончилось уже много-много лет назад. Все роковые страсти-мордасти давным-давно должны были иссякнуть без притока топлива.
Конечно, в моей семейной жизни не все безоблачно, но я не ищу чего-то лучшего. А тем более – заведомо худшего. Ведь я прекрасно понимаю, насколько бессмысленными и деструктивными были эти отношения. И были же у меня до Андрея всякие бурные метания и страдания, но никого я не вспоминаю. Разве что мимолетно: ну надо же, было ведь такое.
У меня есть только одно предположение. Эти отношения были первыми и единственными, которые закончились не по моей воле. Как я уже говорила, на мои чувства либо не отвечали, либо я заканчивала отношения сама. Именно поэтому они стали разрывом шаблона, своего рода занозой под ногтем. Неужели мое стремление доминировать именно здесь сыграло со мной такую злую шутку?..»
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →